IV.2.11.Большая энергетика

Материал из История промышленности Новосибирски
Перейти к: навигация, поиск

Когда в начале семидесятых годов принималось решение о широком развитии атомной энергетики в нашей стране и активном участии в развитии ее в Восточной Европе, директор завода Э.Н. Свечников приложил немало усилий к тому, чтобы НЗХК взял на себя решение большей части этих проблем. В результате организовалось производство активных зон для ВВЭР-1000 в Новосибирске. По большому счету, именно Э.Н. Свечников стал на НЗХК проводником развития атомной энергетики. По его инициативе при заводе создается филиал института СвердНИИхиммаша, в котором предполагалось оперативно решать проблемы автоматизации нового серийного производства с собственной научной и опытной базой. Тогда же принимается решение и о создании цеха по производству ТВС для энергетических реакторов. Но, что интересно, директор при случае любил рассказывать не о своем детище, а совсем о другом. Те, кто побывал со Свечниковым в командировках на Нововоронежской или Южно-Украинской АЭС, вспоминают, как после обычных командировочных дел ужинали в компании директора АЭС и его заместителей. Станционники громко, с пафосом рассказывали о строительстве станции, себестоимости одного киловатта электроэнергии, электрификации всей страны, а Свечников слушал их и только «жмурился от удовольствия», а потом вклинивался и со вкусом, подробно, не спеша, целый час рассказывал об элитных пашинских коровенках, их родословной и баснословных по тем временам надоях.

Работу по реконструкции возглавил заместитель главного инженера Г.К. Чапаев. Реконструкция завода стала его «звездным» часом. Деятельность Чапаева началась с длительных командировок, которые растянулись на несколько лет, плавно перетекая одна в другую. Требовалось заказывать оборудование, выбивать финансы, составлять задания на проектирование. В это же время Г.К. Чапаеву приходилось заниматься не менее важными для предприятия производствами: участвовать в организации цеха специнструмента и оснастки, строительстве и реконструкции опытно-экспериментального цеха, лаборатории автоматики, цеха КИПиА, типографии, спецпрачечной, огромных складских помещений по ул. Тайгинской.

Параллельно с проектированием самостоятельного производства на заводе начали создаваться опытно-промышленные цеха и участки. Твэльное производство организовали в опытно-экспериментальном цехе, где отрабатывалась технология, проходили обучение кадры для будущего цеха «большой энергетики» и выпускалась продукция, выполнялся план. Промежуточные технологические участки (автоклавирование, герметичность и выходной контроль) организовали в химико-металлургическом цехе. Сборочный участок находился на территории бывшего рудного цеха. Инженерно-техническому коллективу химико-металлургического цеха поручили участвовать в проектировании нового производства и оборудования, курировать технико-экономическую часть проекта.

25 марта 1975 года забили первую сваю цеха по производству ТВС для энергетических реакторов. Она символизировала не только создание нового цеха, а еще и организацию нового автоматизированного производства, на голову выше уже существующего в стране.

Программу определили глобальную, соответственно — и размах. О глобальности можно судить по одной цифре — за четверть века после этого цех загрузили только на треть. Над автоматическими линиями работали институт СвердНИИхиммаш, его филиал в Новосибирске, ИркутскНИИхиммаш, КБ ГСПИ, ВНИИРТ, ВНИИНМ, заводские конструкторы и другие. Высокие требования к качеству продукции и задача создания крупносерийного производства поставили завод перед необходимостью организации автоматических поточных линий, состоящих из отдельных комплексов. На первых стадиях разработки оборудования особое внимание уделялось межоперационному транспорту твэлов. Наиболее трудоемкими операциями исходной технологической схемы оставались: ручное травление твэлов «в размер» в ваннах методом окунания с замером диаметров в нескольких сечениях калибрами-скобами; рентгенографический контроль сварного шва и положения топливных таблеток внутри твэла; разрушающий метод контроля давления гелия внутри оболочки; сборка кассет ручным заталкиванием твэлов в каркас.

Совместными усилиями технологов, конструкторов, проектантов и производственников достигли комплексного решения по механизации и автоматизации большинства трудоемких и непроизводительных операций. Так, разработали и внедрили автомат травления в проходных камерах, где твэл непрерывно перемещается из камеры в камеру вдоль своей оси и где необходимое выравнивание цикла отдельных операций происходит за счет интенсификации процесса ультразвуковыми колебаниями. На этой же машине удалось осуществить анодирование. Для контроля параметров твэла разработали несколько установок контроля. Успешно решили и задачу автоматизации сборки кассет.

По мере приближения окончания строительства здания, на базе опытных участков в 1979 году создается цех по производству ТВС для энергетических реакторов. К освоению технологических участков в двух зданиях приступили в 1982 году, одновременно шло строительство твэльной части производства. В начале 1986 года приступили к технологической обкатке оборудования. Этот четырехлетний период в жизни цеха стал самым тяжелым — шло создание коллектива, отрабатывалось новое оборудование, продолжалась стройка, и все одновременно. Но благодаря приобретенному опыту, грамотности рабочих и инженеров и, наконец, самоотверженности всего коллектива в достаточно короткие сроки было создано производство будущего, которым по праву гордится завод, и которым восхищаются все гости, как наши, так и иностранные.

Главным инженером завода в эти годы был Александр Карлович Иванов, с 1961 года занимавший эту должность. Во многом исключительно его трудами и стараниями создана технология, оснастка и оборудование для производства твэлов и ТВС ВВЭР-1000. Вряд ли можно найти другого главного инженера, сделавшего в заводское производство больший вклад. Он прошел Великую Отечественную войну, ранен, награжден боевыми орденами. После войны окончил вуз. Начало его трудовой деятельности совпало со становлением атомной промышленности в стране.

«Его можно было часто увидеть очень серьезным, — вспоминает П.П. Игнатьев, — глаза буравили собеседника, казалось, докапываясь до сокровенных глубин. Но и часто можно было увидеть его открытую улыбку. Ирония и легкая усмешка были свойственны ему. Когда бы ни зашел в кабинет, у него посетитель или он знакомится с почтой и подписывает бумаги. Быстрый взгляд цепких глаз, приглашающий к диалогу, и он выслушивает тебя, не прерывая своего занятия, дает совет или отповедь, и если вопрос серьезный, тут же назначает время на любой ближайший час. Он был доступен, в отличие от многих следующих главных инженеров. Он был отзывчив, он никогда не ругался и не опускался до свары или нудного поучения».

Иванова нельзя назвать кабинетным работником. Говорили, что его можно увидеть сразу в нескольких местах. Вот, например, воспоминания одного из ветеранов отдела главного технолога, тогда молодого специалиста, только что принятого в отдел.

«ОГТ располагался в комнате рудного цеха, окнами на «зону», в которой зэки возводили корпуса будущего цеха по производству ТВС для энергетических реакторов. Стояли сильные холода. Было градусов тридцать, из теплушки на территории стройплощадки то и дело выскакивал в одних штанах зэк и бегал куда-то в глубину. Он был радостный и весь синий, но не от мороза, а от наколок. Тут в комнату зашел какой-то дядечка, в тулупе, валенках, шапке с опущенными ушами, вежливо поздоровался со всеми и подсел к Корниловой В.М., занимавшейся техпроцессом для твэлов «тысячника». Так называли всегда изделия для реактора ВВЭР-1000. Гость что-то долго выяснял с ней, пересчитывал на калькуляторе, попил чай, рассказал пару забавных историй, сверля всех по очереди глазами, кивнул в сторону синего зэка:

— Закаленный, — и ушел.

— Кто это? — спросил я.

— Ты чего, не знаешь? Это же Карлыч, главный инженер».

Одно перечисление направлений деятельности, которыми занимался А.К. Иванов, а значит, и все его заместители и весь инженерный корпус, заняло бы не одну страницу. Вот лишь некоторые.

Разработка и реализация системы качества, предусматривающей многофакторный анализ всего технологического цикла производства изделий. Факторов множество — от качества документации, материалов и комплектующих изделий до организации складского хозяйства и соблюдения инструкции по ТБ или транспортировке изделий. Одна оплошность на второстепенной, казалось бы, операции, и коту под хвост пойдет труд сотен людей, будет нанесен очень серьезный материальный ущерб, так как на многих участках и в цехах изделия не предполагали исправления. Борьба за выход годного, за уменьшение числа дефектов — всегда являлась первостепенной задачей. Но эта задача меркла в сравнении с одним, но решающим выходным параметром — эксплуатационной стойкостью твэлов в реакторе, ради которой, собственно, и разрабатывалась система качества. Ради этого проводился также целый комплекс исследований, направленных на непрерывное совершенствование технологии, средств и методов контроля. Все это требовало широкого сотрудничества с институтами отрасли, академическими институтами, в том числе и СО АН СССР, многими научными, проектными и промышленными организациями. Особая роль при этом отводилась обратной связи от потребителей продукции. С уверенностью можно сказать, что она была налажена аналогично той, которая существует в авиации, когда результаты любой поломки, аварии, катастрофы анализируются полностью: от погодных условий до состояния маркировки. Недаром для разработки формуляров по сбору сведений об эксплуатации изделий А.К. Иванов сразу же привлек конструкторов, работавших до того на Чкаловском заводе, и «надежников», занявшихся сбором сведений еще в 70-е годы.

Помимо деловой переписки и взаимных командировок специалистов, А.К. Иванов сам то и дело выезжал к потребителям, и не только по случаю отказа или «зависания», а часто с профилактической целью и сбором информации о работе твэлов и ТВС. Он не ограничивал свои посещения станций и комбинатов стенами лабораторий и кабинетами руководства, ходил по цехам, бывал на реакторе, осматривал изделия в «горячей» камере, на хранилищах отработанного ядерного топлива. Спускался в подземные бассейны, где под десятиметровым слоем воды выдерживались отработанные твэлы. Там, в толще воды, как в некоем безжизненном сказочном королевстве, можно увидеть голубоватое «северное» сияние над твэлами — корону излучения Черенкова-Вавилова. Тот, кто видел его впервые, думал, что очутился на том свете.

«По себе могу сказать, — признается, например, П.П. Игнатьев, — что я по сей день нахожусь под впечатлением увиденного первый раз в Челябинске».

Здесь и происходил осмотр отработанных твэлов и изучение их с помощью оптических приборов. Главный инженер побывал десятки раз в подобных местах. Анализировал данные входного контроля, замечания при транспортно-перегрузочных операциях, режимы эксплуатации. Его интересовало все, и он все знал, как и что влияет, что надо скорректировать на том или ином участке по возвращении домой. Разносы он не устраивал. На еженедельные инженерные диспетчерские приглашал специалистов основных инженерных служб завода, ОКБ, ОГТ, НИЛ, ЦЗЛ, ОГП, ОЛА, ЛНиК, скрупулезно изучал все слабые места и искал пути и варианты их преодоления. К нему сходилась вся информация, из которой он виртуозно выуживал необходимую ему и службам, бьющимся с очередной проблемой. Ведь, как правило, решение всегда лежит на стыке проблем, интересов, знаний, коллективов, даже двух частных мнений специалистов по одному и тому же вопросу. Все, кто занимались инструментом и технологической оснасткой, знают, как придирчиво и вдумчиво Иванов занимался всем комплексом этих работ, от координации различных подразделений до конкретных показателей и характеристик изделий. Новая техника и технология внедрялись в очень сжатые сроки, но не наспех, а после тщательной отработки и предварительной подготовки.

Повышение квалификации персонала — еще одно приоритетное направление деятельности главного инженера. Форм повышения квалификации много, от еженедельных инженерных диспетчерских до проведения научно-технических конференций и обучения инженерных кадров в аспирантуре. Регулярные посещение завода крупными учеными страны и отрасли также способствовали этому. Перед коллективами не раз выступали президент АН СССР А.П. Александров, президент СО АН СССР Г.И. Марчук, ведущие ученые-атомщики — академики А.А. Бочвар и А.Н. Вольский, члены-корреспонденты АН — А.С. Займовский, Г.А. Меерсон, Ф.Г. Решетников.

Большую работу по пропаганде развития технического творчества на заводе проводила техническая секция общества «Знание» НЗХК под руководством В.Ф. Кириндаса. Многие и поныне помнят жаркие дискуссии, организованные им. В секции участвовало 125 лекторов. И в нее стремились попасть как молодые специалисты, так и кандидаты наук.

П.П. Игнатьев с полным основанием утверждает, что «эта интеллектуальная работа имела глубоко практический смысл. Она приносила нашим работникам знания, а с ними и профессиональную уверенность. На каждой из систематических отраслевых и межзаводских научно-технических конференций наше предприятие выступало с комплексом докладов и сообщений. В работе таких конференций участвовал хорошо подготовленный коллектив специалистов во главе с главным инженером завода. Как правило, обобщающий доклад главного инженера содержал конкретные сведения по освоению нового технического уровня. Не случайно в решениях ежегодных конференций по технологии твэлов и эксплуатации ядерных реакторов появлялись пункты следующего содержания: «Разрешить повышение удельной мощности твэлов на один киловатт». А это означало, что за прошедший год качество твэлов возросло, и они могут работать при повышенной на 5—8 процентов мощности реакторов. Так создавались практические возможности увеличения выработки изотопов, электрической и тепловой энергии фактически без затрат на создание дополнительных производственных мощностей. И такие решения носили не эпизодический характер, а действовали систематически на протяжении многих лет».



Пред. стр. | Содержание | След. стр.

Персональные инструменты
Пространства имён

Варианты
Действия
Навигация
Инструменты