II.9.1.От гимнастерки до смокинга

Материал из История промышленности Новосибирски
Перейти к: навигация, поиск

Официальной датой основания в Новониколаевске швейной фабрики считается 1920 год, по крайней мере существующие источники сообщают о том, что фабрика приступила к работе с начала 1920 года, и сразу, судя по отчетности, начала выдавать большие объемы продукции на оборудовании, вывезенном колчаковскими войсками с бывших Алафузовских фабрик и заводов. Сомнение вызывает то, что это оборудование следовало сначала установить, отладить, набрать рабочих и обучить их, в то время как всю вторую половину 1919 года начальник гарнизона, реквизиционная комиссия и представители интендантских мастерских из Екатеринбурга (откуда прибыло это оборудование) неоднократно обращались в городскую управу с ходатайствами о предоставлении помещения под него. Еще в ноябре 1919 года они продолжали подыскивать необходимые производственные площади, и, едва приступив к ремонту, были вынуждены, все бросив, бежать из города.

13 декабря в город вошли части Красной Армии. Как писала газета «Дело революции»: «На станции сплошной лентой остались эшелоны, трофеи…, в самом городе масса обозов…». Остались и станки с Алафузовских фабрик.

Через несколько дней после взятия города красными, 1 января 1920 года, Губсовнархоз принял решение национализировать обмундировочную мастерскую РСНХ по ул. Гудимовская, 60 и обмундировочную мастерскую общества Алафузовских фабрик и заводов по улице Каинская, 3. Эти мастерские позже объединились в единую государственную военно-обмундировочную пошивочную мастерскую. Заведование объединенными мастерскими поручается Петру Николаевичу Кропачеву. (Кстати, его назначили на эту должность, как он сам неоднократно указывал в различных справках и отчетах, 15 декабря 1919 года, то есть через день после освобождения города!)

До сего дня исследователи истории фабрики обходили молчанием тот факт, что она возникла в результате слияния двух крупных пошивочных мастерских, одной привезенной Колчаком, и второй, местной, принадлежащей ранее военно-промышленному комитету, а позже Райсовнархозу. Про эту мастерскую никто не упоминал, а ведь она не только существовала, но и напряженно работала. Документы, хранящиеся в городском архиве Новосибирска, убедительно свидетельствуют, что только в сентябре 1916 года здесь изготовили по заказу Омского окружного интенданта 18 000 комплектов теплого солдатского белья.

В июне 1918 года комитет страхует в Новониколаевском обществе взаимного страхования «суконный и бумажный материал для постройки шинелей, гимнастических рубах, шаровар и фуражек на сумму 30 000 рублей, сроком на два месяца». А в октябре заключает полугодовую страховку на имущество швейной мастерской, помещавшейся в бараке № 18 в лагере военнопленных, и суконный товар, находящийся у городских работниц на дому и в разных местностях. Первого июля 1919 года комитет просит застраховать 190 швейных машин. И это не единственное доказательство существования в Новониколаевске собственной военно-обмундировочной мастерской.

Малое количество документов, а затем слияние двух фабрик в одну породило полное забвение подлинной основоположницы «Синара». Дальнейшего исследования требует и история зарождения фабрики. Искомые документы могут храниться в архивах военных ведомств, и они ждут своего часа.

Судя по исследованию военного историка Ю.А. Фабрики, наш город занимал одно из важнейших мест в системе обороны страны. В годы русско-японской войны он играл огромную роль в обеспечении армии продовольствием и фуражом, в доставке воинских эшелонов по железной дороге, в предоставлении тысячам воинов медицинской помощи и постоя. Еще больше возросло значение Новониколаевска в период Первой мировой войны. Из Новониколаевска ежемесячно в действующую армию отправлялись 25 тысяч человек. А военный гарнизон еще небольшого города составлял 40 тысяч солдат и офицеров, или около половины населения!

Эту огромную массу людей надо кормить, обувать, одевать. Работали сухарный завод, консервный, масса кожевенных заводиков снабжали войска кожей для упряжи, сапог и полушубков. Существовала городская шапочная мастерская, изготовлявшая армейские фуражки и зимние шапки. И, конечно же, было невозможно обойтись без своей, армейской пошивочной мастерской. Она и существовала, как видно из немногочисленных документов.

По данным отчетности, продукцию в первой половине 1920 года дает лишь мастерская, находящаяся на Гудимовской улице, потому что площадка на Каинской, 3, где располагались привезенные алафузовские станки, еще не готова к производству. Доподлинно известно, что с 31 июня 1919 года этот дом занимал штаб 3-й сводной дивизии Сибирской армии.

В докладной кустарно-кооперативного отдела за сентябрь 1920 года по военно-обмундировочной мастерской можно натолкнуться на любопытную графу. В столбце под названием «когда национализировано предприятие» указано: «здесь, в январе 1920 г., и вообще, в 1918 г.» Эта запись лишний раз доказывает существование мастерской в Новониколаевске еще до революции.

Работа мастерских, учитывая разруху и отсутствие сырья, шла не блестяще. Однако, кустарно-кооперативный отдел докладывает ревкому, что здесь может быть произведено до 12 000 тысяч комплектов обмундирования в год. Как уже упоминалось, оборудование, прибывшее из алафузовских фабрик и заводов, заработало к лету 1920 года, и лишь затем производство начало набирать неплохие объемы. Всего же обе мастерские в 1920 году выпустили 469 204 комплекта нательного белья, 102 763 комплекта ватного белья, походного обмундирования — 38 768, переработав около двух миллионов аршин полотна.

Гражданская война отступала, но военное ведомство наращивало заказы, требуя новые тысячи комплектов одежды для армии. Численность работающих в мастерских в 1920 году стремительно росла. В мастерской на Гудимовской улице при штате в 450 человек трудилось 645 рабочих, на Каинской — 230.

Занимаемые помещения становятся недостаточны для возросших объемов. Огромное количество надомниц (от 160 до 265 человек) не спасают положения. Мастерские размещаются по новым адресам: ул. Шевченко, 1, ул. Инская, 36. Военно-обмундировочные мастерские становятся одним их крупнейших предприятий Новониколаевска.

Начало 1920-х — труднейшие годы для страны. Холод, голод, тиф, разруха, нехватка мыла и спичек, обуви, одежды, бумаги. Отчетная документация, письма, деловая переписка ведутся на обрывках старых бумаг и обоев, обертках из-под различных товаров. Бедственное положение населения усугублял тот факт, что колчаковцы в 1919 году ввели бельевую повинность, обязав горожан сдавать белье для армии, а также реквизировали под страхом ареста на 9 месяцев теплую одежду у каждого домовладельца. Город находился на военном положении. Но будущая фабрика набирала обороты.

6 июня 1920 года на общем собрании пошивочных мастерских принимается резолюция: «Мы, рабочие, положим все наши силы, чтобы одеть наших борцов, борющихся с мировой буржуазией. И с полной уверенностью говорим, что рабочие не опустят свои руки до тех пор, пока будут не сломлены враги как на фронте пролетарской войны, так и на фронте труда».

Поддерживать моральный дух работающих помогал союз работников «Иглы», который возглавлял Ф.В. Еремеев. Этот союз объединял трудящихся всех пошивочных заведений города. Рабочие всегда могли прийти к своему представителю в самое главное по тем временам здание — городской корпус. Позднее, с начала 1921 года Еремеев возглавлял отдел одежды при Губсовнархозе, а затем профсоюзную организацию, или ячейку фабрики, как говорили в те годы.

Несмотря на усилия администрации и профсоюза, все-таки приходилось констатировать, что трудовая дисциплина в мастерских, работающих исключительно на военные организации, слаба. «Состояние мастерских не вполне удовлетворительное из-за отсутствия мастеров по починке машин, недостатка инструментов. Из-за недостатка мануфактуры мастерские не были загружены работой полностью. Мешают работе и теснота помещений, недостаток дров для топлива, тонких иголок», — докладывал зав. отделом одежды Ф. Еремеев. Ослабленная войнами и разрухой промышленность молодой республики не в состоянии обеспечить мастерские самым необходимым. Тем более что «особых технических оборудований мастерские не имеют, работают кустарным способом при помощи швейных машин».

Но самая главная неприятность впереди — начиная со второй половины 1921 года, начинают падать заказы военного ведомства, война близится к концу, а других заказчиков у мастерских не имеется.

В июне 1921 года мастерские постигает удар, от которого долго не удается оправиться — пожар на Гудимовской. В нем сгорела треть машин. В результате осталось всего 143 рабочих, которые сумели в этом месяце пошить лишь 1039 плащей, 676 одеял, 4600 фуражек, 33 портфеля. С каждым месяцем положение мастерских становилось все более критическим. Они стали приносить убыток. В декабре 1921 года, с приходом НЭПа, городские власти решили передать мастерские какому-либо частному лицу в аренду, как это сделали с массой других мастерских военного ведомства, в том числе шорно-седельной, обозной и пр. Но в последний момент передумали и оставили вопрос открытым.

В этот драматический момент во всю силу проявляется организаторский талант первого красного директора фабрики П.Н. Кропачева. В собственноручно заполненной анкете он указывает, что у него «низшее» образование, однако это не мешает ему быть энергичным руководителем, способным видеть далеко вперед и разбираться в вопросах экономики. Он не может спокойно наблюдать, как разваливается дело, которому отдано столько сил и энергии. В июне 1921 года он выходит в Губсовнархоз с неожиданным, но вполне взвешенным, соответствующим новой экономической политике страны предложением:

«Экономическая политика последнего периода выдвигает на первый план такую организацию и ведение производства, которая могла бы дать возможность проявить максимум инициативы и энергии у лиц, руководящих каждым данным предприятием. Опыт управления народным хозяйством предыдущего периода ясно показал, что только при определенной заинтересованности, как управления предприятием, так и самих рабочих, возможно ждать благих результатов от эксплуатации того или иного предприятия. И только тогда руководители предприятий могут проявить максимум энергии и сумеют приложить к делу весь свой опыт и знание, когда никто не вмешивается в повседневную жизнь предприятия, и организаторы продолжают работать вполне самостоятельно.

Цель эксплуатации всякого предприятия для государства заключается в том, чтобы помимо выкидывания на рынок возможно большего количества продукции, по возможности извлекать из предприятия и реальную прибыль».

Отдав дань необходимой по тем временам коммунистической риторике, он вполне по-деловому продолжает далее:

«Основываясь на этих предпосылках, считаю возможным предложить президиуму ГСНХ на утверждение Устав или положение об автономной чулочно-вязальной фабрики в г. Новониколаевске.

Основные черты организации таковы: правление автономной фабрики, назначенному ГСНХ, предоставляется основной капитал в виде машин, оборудования и помещения, и оборотный капитал в виде 1000 пудов пряжи, даваемой Сибснабом из 12% годовых, на что уже дано согласие Сибснаба и 100 000 000 руб. дензнаками, для чего открывается текущий счет правления в Губфинотделе. Вот с этими ресурсами выступает на арену промышленной жизни вновь организующееся, пожалуй, единственное по Сибири предприятие по производству чулок и вообще трикотажных изделий.

Чулочно-вязальные машины имеются в бездействии на складах Губсовнархоза, электромотор также, кирпич, плахи, болты, трансмиссии, т. подобное. Также в Совнархозе найдется помещение уже подобранное по улице Шевченко, и вот ко всему этому мертвому материалу достаточно приложить живую организационную силу и одним крупным предприятием в Советской республике будет больше».

Именно Кропачеву и никому другому принадлежит инициатива открыть в нашем городе чулочно-вязальную фабрику. Он был настолько увлечен идеей открытия нового предприятия, что вложил в него как личные средства, так и средства своих друзей и знакомых. «Мною было истрачено на оборудование фабрики личных и изысканных средств 1.113.420.000 совдензнаками», — напишет он позже в совнархоз.

В ноябре Кропачев представил в президиум совнархоза подробную смету по оборудованию первой новониколаевской автономной государственной автоматической чулочно-вязальной фабрики. В ней указывается, что под фабрику предполагается занять бывшее раскройное отделение военно-обмундировочных мастерских за Каменкой, по улице Шевченко, 1.

Для того, чтобы пустить фабрику в ход, необходимо было сделать очень многое: убрать две бревенчатые стены для образования одного общего помещения, установить в нем столы для вязальных машин, собрать и установить на первое время из 42 вязальных машин 30, установить трансмиссии, электромотор от 5 до 7 л.с., провести электроосвещение, оборудовать все рабочие места, выложить печь, установить пресс. А еще съездить в Москву для приобретения машинки для заканчивания чулок, купить пряжу, набрать 60-70 рабочих, и 5-6 служащих. Смета по оборудованию заняла семь машинописных страниц.

30 марта 1922 года Губсовнархоз подписывает доверенность следующего содержания:


«гр. Кропачеву Петру Николаевичу.

Вверяю Вашему заведыванию и управлению Автоматическую Государственную чулочно-вязальную фабрику «Автомат», принадлежащую Новониколаевскому ГСНХ, … со всем движимым и недвижимым имуществом, как ныне принадлежащим предприятию, так и вновь приобретаемым, в чем бы оно ни заключалось….

Подписи:

Предгубсовнархоза — Федоров,

Член президиума — Назаров,

Зав. Отделом — Алексеев»


Новому предприятию дали амбициозное по тем временам имя — «Автомат».

Вот что писал по этому поводу в «Советской Сибири» инженер Рудаский: «Чулочная фабрика «Автомат» существует с июня 1922 года. Ее можно назвать первой в Сибири чулочно-вязальной фабрикой, оборудованной по последнему слову техники. По своей производительности и качеству своих изделий, она, пожалуй, не уступит даже лучшим чулочным фабрикам республики. К числу достоинств фабрики следует отнести и то, что она значительно сократила безработицу среди женщин, зарегистрированных на местной бирже труда.

Фабрика оборудована в большом двухэтажном деревянном доме и разделена на следующие отделения: Машинное отделение — двигатель 12 лошадиных сил с динамо-машиной вполне удовлетворяет потребности фабрики. Развивающее отделение — аппарат работающих трансмиссий и временно приспособленные 14 машин ножных. Вязальное отделение — 30 вязальных машин, работающих мотором. Смешанное отделение — 5 специальных машин для заканчивания носочка чулок. Аппретурное отделение со специальным оборудованием и прессами.

Рабочей силы пока 50 человек и 5 служащих, но по мере развития фабрики будет доведено до 150 человек. Производительность рассчитана на 1200 пар чулок в смену и на 3600 пар в сутки. Запасов сырья пока хватит на три месяца, но ГСНХ изыскиваются средства для обеспечения сырья на более продолжительное время. Нужно отметить, что с самого своего зарождения фабрика заняла господствующее положение на местном рынке, постепенно вытесняя японские изделия, которые отличаются качеством. Цена чулок с 7 миллионов упала до 1 миллиона.

Нельзя пройти мимо того, что данное предприятие одно из первых переведено на правильный хозрасчет с полной свободой личной инициативы заведующего предприятием. Этим в значительной степени объясняются успехи фабрики «Автомат», о которых мы уже говорили…»

Новое дело, несмотря на бодрый тон газетной статьи, давалось нелегко. За весь июль 1922 года удалось выпустить всего 6000 пар дамских чулок, или две суточных нормы. В сентябре 74 рабочих и 14 служащих выпустили 10 000 пар. Не хватает пряжи, денег. И, самое главное, при эксплуатации обнаружилось, что здание очень тесно. Дом на Шевченко в полтора этажа оказался мал для большого дела.

Дела идут неважно, и фабрика не дает на первых порах ожидаемых доходов. Кредиторы, вложившие в новое дело свои средства, требуют расплатиться. И Кропачев обращается в совнархоз с просьбой: «…вследствие скудных оборотных средств фабрики я не имел возможности получить затраченные мною суммы и рассчитаться с моими доверителями. Прошу выплатить мне затраченную мною сумму по курсу валют. Ибо я глубоко верю, что ГСНХ справедливо оценит мои заслуги и не причинит мне неприятности в отношении расчета». Под прошением поставил следующую подпись: «Организатор и заведующий фабрикой Кропачев».

Лишь спустя несколько месяцев экономическая комиссия Губсовнархоза рассмотрела ходатайство Кропачева и постановила: «…счета оплатить в размере 50% … Имея ввиду, что разрешение вопроса об определении оборотного капитала для фабрики зависит от результатов ее работы, что фабрика, как следует из ее баланса, дала на 1 октября с.г. убыток в сумме 847 руб. 96 к. золотом. Не разрешая вопроса по существу, выяснить причины дефицитности фабрики, для чего вопрос в этой области выделить и передать для обследования финкому…»

На очередном заседании, в январе 1923 года, Губсовнархоз принимает решение помочь фабрике и зачисляет ее долги за счет планснаба, губторга, коммунхоза, Совеза. И предлагает «финкомотделу пополнить недостающую сумму 1402 р. 02 к. за счет свертываемых предприятий ГСНХ».

Благодаря такому подходу органов власти к новому предприятию фабрика начинает набирать обороты, но это улучшение все-таки не до конца удовлетворяет администрацию фабрики и органы власти. Как следует из объяснительной записки за 1923/24 год, было признано, что помещение по ул. Шевченко, 1 все-таки неприспособлено, недостает снабжения, оборотных капиталов. Фабрика работает с громадными перебоями. «Но, судя по данным 1922/23 года и запросам рынка, фабричное чулочное производство как первое в Сибири должно быть значительным и давать высокие доходы. Поэтому решено было все недостатки упразднить и улучшить оборудование фабрики. Ввиду чего перенести фабрику в каменное, достаточных размеров здание, основательно переоборудованное с возможностью увеличить производство в три раза».

Опять началась работа по перестройке, по переоборудованию. Но зато, докладывая о ходе работ, Кропачев сообщает: «Для фабрики вполне приспособленное каменное просторное светлое помещение…»

В то же время дела в обмундировочных мастерских идут не блестяще, хотя их после объединения и назвали Центральными. Они еще продолжают выдавать продукцию, но во всем чувствуется упадок. В январе 1922 года здесь пошито 16 140 рубах, 17 260 исподних брюк. В феврале работа продолжается, но, судя по размеру выплачиваемого жалования, количество работающих сокращается. В феврале выплата составила 259 612 рублей, а в июне всего лишь — 107 828 рублей.

Новая экономическая политика потребовала и новых действий со стороны государственных органов управления в отношении предприятий. Губсовнархоз начал проводить в жизнь основы хозрасчета. Составлен список учреждений, существование которых оправдывалось хозяйственной целесообразностью. Работа Центральной обмундировочной мастерской временно приостанавливается впредь до получения новых военных заказов.

Но в конце июля иллюзий не остается: в составе предприятия насчитывалось всего 6 человек, а еще через месяц — 4: директор, гл. инженер, бухгалтер, сторож. Мастерскую закрывают, но все же не ликвидируют.

В подобном положении оказались многие предприятия Новониколаевска. В сентябре 1922 года в городе насчитывалось лишь 19 работающих предприятий, 23 стоят без работы из-за отсутствия материалов и сырья, инструментов и оборудования.

Но Кропачев не сдается — он забирает оборудование из пошивочных мастерских и помещает его на втором этаже здания фабрики «Автомат». Теперь под одной крышей собраны чулочно-вязальное производство и пошивочная мастерская, рассчитанная на 400 машин. В октябре 1923 года гибнущую, казалось бы, мастерскую соединяют с фабрикой «Автомат». То есть опять юридически закрепляют слияние двух предприятий в единое под руководством все того же директора.

Главная задача — наладить чулочное производство, которое просто обязано приносить быстрый и ощутимый доход. Вязальные американские машины новейшей конструкции, действующие автоматически, огромный спрос на рынке — все за то, чтобы сделать «Автомат» рентабельным предприятием. Но предположение — одно, а суровая действительность — другое. На деле, несмотря на декларативность об автономности фабрики, ей мешают развернуться бюрократические препоны: «фондов не выделено, предприятие не имеет полной самостоятельности, не имеет права распоряжаться своей продукцией», — жалуется директор, едва фабрика начала делать первые шаги, в июле 1922 года.

Тем не менее, власти понимают, что фабрику надо поддержать, многое говорит за то, что она вскоре начнет приносить неплохие доходы. «Фабрика является единственной в своем роде на всю Сибирь», «благодаря оборудованию здесь имеется возможность в случае надобности увеличить производство в три раза!» Принимается решение изыскать средства для оказания финансовой помощи «Автомату». «Средства для фабрики могут быть изысканы от ликвидации предприятий, возникших в период гражданской войны и теперь не нужных, от ликвидации закрытых предприятий, от ликвидации имеющегося на складах имущества».

Фабрике помогли, и она начинает стабильно работать на новых площадях, перебравшись через речку Каменку, неподалеку от старого здания. Согласно ведомости по инвентаризации недвижимости, фабрика на 1 октября 1924 года имела: «двухэтажный каменный дом кирпичной кладки, крыша железная, по ул. Серебренниковская, 14, складов бревенчатых — 2, складов каменных — 2, да еще деревянный одноэтажный дом с флигелем через дорогу, по улице Спартака, 23».

Первое время работало лишь чулочно-вязальное отделение. На втором отделении работа велась чисто символически, здесь пока устанавливается и отлаживается, в ожидании гражданских, мирных заказов, швейное оборудование. На заседании Сибирского краевого отдела союза швейников в докладе директора фабрики говорилось, что в 1923 году на фабрике числилось 143 человека рабочих и служащих. Вся продукция швейных и трикотажных изделий за 1923 год выпущена на сумму 116 532 рублей, а уже в 1924—1925 гг. производственный план рассчитан на 206 755 рублей при количестве работающих 181 человек.

28 августа 1923 года президиум Губсовнархоза вынес постановление: чулочно-вязальную фабрику «Автомат» с пошивочным отделением при ней перевести на коммерческий расчет, присвоив ей название «Чулочно-вязальная фабрика «Автомат» губернского отдела местного хозяйства. В то же время утверждается устав фабрики с временным уставным капиталом в 105 526 рублей. Но уже в документах за 1924 год встречается другое название: «Первая Сибирская швейная фабрика «Автомат».

Как и полагалось по тем временам, большую роль в становлении производства начинает играть партийная организация. Она задает тон в работе, строго спрашивает, ориентирует. Возглавлял партийную организацию фабрики Ф.В. Еремеев.

На заседаниях бюро ячейки РКП(б) рассматриваются вопросы о производственной деятельности фабрики, утверждаются планы работы, рассматриваются взаимоотношения с комсомольской организацией и т.д. 22 апреля 1924 года на объединенном партийно-комсомольском собрании был заслушан доклад «О 54-летии со дня рождения В.И. Ленина», в решении говорилось: «…наш дорогой Ильич умер, но идеи его глубоко запали в наших сердцах… Да здравствует созданная Лениным Коммунистическая партия!»

Партийная организация фабрики в это время насчитывала 17 членов РКП(б) и 14 кандидатов, в том числе — 16 из рабочих, 12 — из крестьян, прочих — 3. Всего же на предприятии трудится 169 человек, из них членов профсоюза 132 человека, имеется касса взаимопомощи.

В сентябре 1924 года Петр Кропачев, так много сделавший для фабрики, неожиданно увольняется. Сводная ведомость за январь подписывается директором фабрики В. Пучкиным. В августе — опять новая фамилия директора — Салтыков. В сентябре новый директор — Дорошенко.

В 1925 году, несмотря на кадровую «чехарду», фабрика добивается значительного подъема производства, выработав чулочных изделий 712 744 пары, а разной одежды — 12 640 единиц. Вот что вспоминает Т.И. Сапрунова: «…Директор учел, что народу хватит на большое производство, стал добиваться планового снабжения сырьем и ассортиментом. Это удалось. Стали пошивать массовую продукцию — плащи брезентовые, костюмы брезентовые, рукавицы брезентовые для шахтеров, пиджаки хлопчатобумажные стежёные для села, пальто суконные женские.

Перевели рабочих с ножных машин на электроагрегат. Работа пошла веселей. Появились ударники. Первыми были сестры Вера и Шура Фроловы, Федорова, Шибакова, Пушкарева...»

В 1926—1928 годах фабрикой руководил Ионин. И, судя по отчетности, руководил неплохо. Протоколом заседания президиума Сибкрайотдела союза швейников от 16 мая 1928 года отмечено, что в первом полугодии 1927/28 гг. по сравнению с тем же периодом 1926/27 гг., производственный план выполнен на 119 процентов, а производительность труда повысилась на 7,8 процента. Значительно, на 14,5 процента, снизилась себестоимость выпускаемых изделий. Существенно, более чем на треть, увеличилась средняя заработная плата. Численность работающих увеличилась более чем в два раза.

Несмотря на очевидные успехи в деятельности фабрики, документы свидетельствуют о том, что до самого конца 1929 года главными видами изделий Первой сибирской швейной фабрики оставались по-прежнему дамские чулки и мужские носки, выпуск которых год от года неустанно наращивался, и еще — фуфайки.

К концу двадцатых годов фабрика им. ЦК союза швейников стала на путь устойчивого стабильного развития и уверенно двигалась вперед. Отрадные перемены произошли и в кадровом составе коллектива. Если в 1927 году здесь работало всего 15 мужчин, то в 1928 году их стало 55. Эта цифра показывает, что именно в 1928 году фабрика получила новое станочное оборудование, которое требовало технического обслуживания и, стало быть, механиков, электриков, наладчиков — работников мужских профессий.

В первый год первой пятилетки фабрика вошла вполне современным предприятием, занимающим достойное место среди предприятий города.

В 1928 году на фабрику пришел директор Щепочкин. До этого он возглавлял Томский швейпром. По планам первой пятилетки легкая промышленность должна была совершить качественный скачок в своем развитии. Фабрике им. ЦК союза швейников предстояло стать предприятием нового, социалистического типа, поднять производительность труда, освоить новые виды выпускаемых изделий, полнее удовлетворять спрос населения.

К 1930 году работали следующие цехи: массовый, дамский, пиджачный, пальтовый, брючный, ватный, школьный, красильный, трикотажный, аппретурный — в них трудились 591 человек. Десять лет потребовалось фабрике, чтобы достичь численности периода гражданской войны. Но как отличалось предприятие от того, десятилетней давности! В 1930 году это новое предприятие, оснащенное более современным оборудованием, с новым уровнем производственных отношений, с новыми задачами, ориентированное уже не на Вооруженные Силы, а на гражданское население.

Фабрика стремительно разрасталась, пополняясь порой неквалифицированными кадрами. ФЗУ пока еще не решало проблемы и приходилось ориентироваться на жителей деревень, перебравшихся в город. Это создавало дополнительные трудности, связанные и с производственной дисциплиной, и с отношением к труду. Научить вчерашних малограмотных крестьянок тщательному, скрупулезному подходу к работе было нелегко. В журнале «За индустриализацию Сибири» (№ 5, 1930 г.) читаем: «… залежей брака нет. Но порчи вообще и различных недоделок продукции тьма. Из-за этого приходится снова пускать изделия в цехи для исправления и переделки… На фабрике слаб технический контроль над качеством продукции. Многие рабочие и работницы еще недостаточно сознательно относятся к производству. В погоне за количеством они совершенно упускают качество… Выяснилось, что в феврале по пошивочной фабрике было 211 случаев возврата бракованных изделий для переработки. Пиджаки и шахтерки оказывались без пуговиц, брак по брюкам доходил до сотни пар. Часто у брюк нет петель, карманы пришиты один выше другого и пр.»

Но вместе с трудностями роста в этой же статье мы читаем и о новом подходе к делу. «В трикотажном цехе образовалась и очень активно работает ударная группа из 3 работниц. Эта тройка энергично ведет ударную работу, кроме снижения расценок следит за качеством работы в цехе, подмечает недостатки. Среди работниц эта тройка пользуется авторитетом… Наблюдается большая преданность производству. Цех получил новую сложную мольезную машину. …Для ее установки пригласили механиков с фабрики «Динамо», но они «заворотили» за установку машины 250 рублей. Тогда механики трикотажного цеха товарищи Попов и Малышев заявили:

— Ночи будем работать, а машину установим и без рваческой оплаты.

Механики слово свое выполнили.

В массовом цехе от ударных групп рабочие переходят к высшим формам производственной коллективной работы. Так, швеи Токарева, Горбачевская, Матвеева и Дружевская образовали производственную коммуну. Зарплату они получают из общего котла (по общей расчетной книжке)».

Новый директор Щепочкин, придя на предприятие, понимает, что имеющиеся площади не позволяют развиваться и наращивать новые мощности. Он обращается во властные структуры с предложением о строительстве здания, специально спроектированного под фабрику нового типа. Инициатива находит понимание. Выделяются фонды, ведется проектирование.

28 апреля 1930 года бюро ячейки ВКП(б), а также руководство треста просят руководство Сибкрайисполкома направить свою делегацию первого мая к восьми часам утра на территорию фабрики для участия в торжественной закладке нового производственного корпуса по ул. Серебренниковской, 16.

В этот первомайский день многосотенный коллектив фабрики собрался для участия в историческом мероприятии, все были радостно и празднично настроены, гремела музыка, развевались знамена и транспаранты, звучали речи. Вот что писала газета «Советская Сибирь» об этом событии: «…первый камень в фундамент от имени крайисполкома и крайсовнархоза положил товарищ Моер, второй — от имени окрисполкома и управления окружной промышленности, товарищ Ганжинский, третий — председатель горсовета тов. Кураев. Между камнями, уложенными пятиконечной звездой, тов. Щепочкин поставил запаянную трубку с актом закладки».

Начало 1930-х годов ознаменовано движением ударничества, а потом стахановским движением. На заседаниях бюро ячейки ВКП(б) из года в год ставится вопрос о дальнейшем развитии социалистического соревнования и еще — учебы.

Работать в новых условиях без знаний невозможно. Щепочкин учится сам — на курсах красных директоров, в институте повышения квалификации ИТР и заставляет учиться других. Он посылает молодых работниц на курсы в Москву, Ленинград, а затем назначает их мастерами. Новое развитие получает ФЗУ при фабрике. Вновь принятые на работу деревенские молодые женщины и мужчины садятся за парты школы ликбеза. Приветствуются занятия спортом, и немало парней и девчат занимаются на воднолыжной станции плаванием, учатся летать на планере «У-2».

Новое здание фабрики планировали сдать в эксплуатацию в конце первой пятилетки. Но уже через год, в рекордно короткие сроки, заканчивается строительство первой очереди. Как только фабрика вступила в строй, способного руководителя Щепочкина вновь «бросают на прорыв» — посылают в Томск, налаживать там швейное производство.

В декабре 1931 года на общем партийном собрании секретарь партбюро Москвин сообщил, что фабрике присвоено новое название: «Первая сибирская швейная фабрика им. ЦК союза швейников».

В 1933 году фабричный коллектив подводит итоги работы в первой сталинской пятилетке. Они неплохие. И коммунисты фабрики «с чувством глубокой удовлетворенности» отмечают успешное выполнение плана 1929—1933 гг. Только в 1932 году выпущено на 17 миллионов рублей продукции, хотя планировалось выйти к концу пятилетки на 14 миллионов рублей.

В августе 1933 года на фабрике появляется на очень недолгий срок новый директор — Л.Ю. Кертес — первый руководитель с высшим образованием. Бывший зам. директора такого гиганта как Сибкомбайн, экономист Кертес и здесь начал действовать с привычным размахом, порой игнорируя не всегда грамотные распоряжения вышестоящего начальства. Это очень не понравилось управляющему Текстильтрестом Рупасову, который начал заниматься «подбором обвинительных материалов». В итоге райком снимает Кертеса с работы, объявляет ему выговор, а Рупасову «ставит на вид».

26 ноября 1934 года фабрика вместе со всем городом отметила радостное событие: в этот долгожданный день открылась первая в Новосибирске трамвайная линия. Она была протяженностью 4 километра и шла по маршруту от улицы Челюскинцев до ул. Гоголя, далее сворачивала на Серебренниковскую, доходила до Семипалатинской и возвращалась на Красный проспект. Теперь трамвай подъезжал прямо к фабричной проходной.

В 1934 году директором фабрики назначается Д.Н. Баллов. Он вводит новые формы организации труда и большое внимание уделяет производственной и исполнительской дисциплине. Впервые вводятся ежедневные 20-минутные диспетчерские совещания, на которых присутствуют руководители всех подразделений. Ежедневно составляются так называемые диспетчерские молнии с данными об итогах работы, их не позднее чем через час после окончания первой смены рассылают тем, кто работает во вторую. При новом директоре в полную силу разворачиваются конкурсы на звание лучшего рабочего, механика.

29 декабря 1934 года Д.Н. Баллов издает приказ: «Ввиду перехода чулочно-трикотажного цеха на фабрику «Динамо», предлагаю административно-хозяйственному отделу фабрики обеспечить транспорт для перевозки материалов и оборудования…» Этот приказ означает сворачивание непрофильного производства со швейного предприятия.

Рабочие фабрики в знак солидарности с борьбой испанского пролетариата против контрреволюции на добровольных началах отрабатывают полную рабочую смену в пользу испанских рабочих. Начинает выходить собственная многотиражная газета тиражом 1146 экземпляров. Она отражала ход социалистического соревнования, клеймила позором прогульщиков и лентяев, прославляла ударников и стахановцев.

Мирная жизнь страны постепенно налаживается. С 1 января 1935 года отменяются хлебные карточки. Но директор понимал, что начнется ажиотажный спрос, и будут огромные очереди, и потому заранее распорядился о том, чтобы на территории фабрики установили три хорошо оборудованные торговые точки для продажи хлеба, оговорив в своем приказе, «чтобы не было совершенно никаких очередей».

Вместе с подъемом промышленного производства, очевидными успехами индустриализации в страну пришла беда — общество словно заболело манией преследования. Повсюду начали мерещиться враги. По стране загремели процессы разоблачений. Вчерашние герои становились предателями и врагами народа. С врагами полагалось бороться, их надлежало искать и находить. И плох был тот коллектив, который не «вырывал с корнем» из своей среды затаившихся шпионов и врагов. Нашлись свои «враги» и на ЦК швейников. «…за политическую слепоту, нарушение классовой бдительности Митухина из партии исключить, с работы снять» «...на ваш запрос сообщаем, что Иван Фирсов оказался кулак...», «Птицина, как двурушника и за контрреволюционную троцкистскую клевету из партии исключить». «Козина на партсобраниях не выступает, она — антипартийный элемент, подпавший под буржуазные влияния». «НКВД просит прислать материалы исключенных из партии...»

Но самым громким было, конечно, дело самого директора, Д.Н. Баллова. «Он окружил себя классово чуждыми элементами: Мартынюк, Волховский, Студнецкий (которого премировал), Шульц (которому оказал материальную помощь). У него жил на квартире троцкист Птицин, разоблаченный как шпион. При Баллове систематически портятся лекала…, распороли целую партию мужских пальто, …он отдал приказ о запрещении работать в ночных сменах беременных женщин и кормящих матерей… Защищает всю шайку чужаков, укрывает их вредительскую деятельность… Свою вину не признает, а про выступавших товарищей говорит, что он с них требовал дело, а они за это обиделись…»

Д.Н. Баллова из рядов партии исключили. Констатировали, что имеет место явное вредительство в пошиве военного заказа. В феврале 1937 года его уволили.

Долгих два года будут продолжаться процессы в стране. Столько же — на фабрике. «Заслушав решение Верховного суда о подлых предателях нашей родины Тухачевского, Якира, Уборевича, мы, работницы трехтысячного коллектива, приветствуем приговор суда. Да здравствует НКВД — зоркий страж страны и революции! Да здравствует партия большевиков и наш любимый вождь товарищ Сталин!»

После снятия Д.Н. Баллова на фабрику вновь возвращается Щепочкин, где он и проработал до начала войны, после чего его переводят на фабрику «Соревнование», а потом — в освобожденный от врагов Воронеж поднимать швейное дело после оккупации.

За годы работы на фабрике Щепочкину удалось не только построить новый корпус, но и многое сделать по техническому перевооружению предприятия. На смену старому оборудованию пришли новые отечественные станки, машины. Появились агрегаты. Фабрика пополнилась за годы первых пятилеток универсальными специальными петельными и обметочными машинами, появились первые прессы завода «Красная вагранка». Перед войной на предприятии насчитывалось 565 единиц оборудования, в том числе 33 специальные машины, а выпуск продукции был доведен до 23 миллионов рублей.

Установка нового высокопроизводительного оборудования высвободила рабочие кадры, что вызвало сокращение численности работающих. Если в 1937 году здесь трудилось 2867 человек, то затем, постепенно снижаясь, количество работающих уменьшилось в 1940 году до 1773 человека. При этом выпуск валовой продукции неуклонно возрастал: в 1937 году — 19 767 тысяч рублей, а в 1940 — 23 023 тысячи рублей.

На фабрике работала стахановская школа с трехлетним сроком обучения единому техминимуму. Среди закончивших школу такие известные люди, как Аникина, Бакушкина, Моторина, Бархатова, Новикова. Социалистическое соревнование к началу войны охватило все подразделения, все рабочие бригады. В нем принимали участие 1358 человек. Коллектив фабрики соревновался с шорно-седельной фабрикой и Свердловской фабрикой «Одежда».

После Щепочкина фабрикой вплоть до 1943 года руководит Н.П. Козлов.

Дыхание надвигающейся войны чувствовалось во всем, и все-таки она грянула неожиданно.

С первых же дней на фронт ушли многие мужчины. Начальник цеха М.Г. Стельмах, диспетчер П.В. Карпов, прессовщик А.А. Полехин, осноровщик Т.П. Орлов, утюжильщик М.Д. Морозов, прессовщик Н.Ф. Болотов и многие, многие другие. Это были наиболее опытные и квалифицированные специалисты. Ушли добровольцами на фронт и многие работницы: А. Белкина, А. Кравцова, Д. Дашкевич, А. Сергутина, П. Виноградова, К. Назина, С. Колчина и многие другие. В опустевших цехах их заменили товарищи по работе. Механиками, наладчиками, электромонтерами становились женщины, которые освоили новые профессии.

Фабрика полностью перешла на выполнение заказов Государственного комитета обороны — ГКО. Как и двадцать лет назад, она вновь начала одевать солдат: гимнастерки, погоны, бушлаты, одежда химзащиты, шаровары и даже лыжные крепления.

В дни войны люди на фабрике чувствовали себя, как на передовой. Плановые задания выполнялись ценой перенапряжения и полной отдачи сил. Трудились, не зная выходных, порой по 20 часов в сутки. Спали прямо на рабочих местах, на столах, на полу.

Когда в 1942 году в Новосибирске формировалась Сибирская добровольческая дивизия, перед коллективом поставили задачу полностью обмундировать дивизию земляков. Две недели никто не уходил домой, но задание выполнили с честью.

Каждый считал своим долгом работать так, чтобы было не стыдно перед бойцами, перед своими мужьями, братьями и отцами. Все работали по-ударному. Социалистическое соревнование играло большую роль и в годы войны. Вот какие обязательства-призывы брал на себя коллектив в эти годы: «Рабочие и работницы, инженеры, техники, служащие, все как один включимся во Всесоюзное социалистическое соревнование! Отдадим Родине все силы, умножим мощь Красной Армии, приблизим день окончательного разгрома врагов!

В наших рядах, особенно теперь, не место распущенности, поэтому и рабочий, инженер, служащий вправе требовать от руководства фабрикой жестоко, по законам военного времени карать бездельников и тунеядцев. Будем трудиться с удвоенной, с утроенной энергией! В избытке обеспечим Красную Армию высококачественной продукцией!»

ГКО поставил перед коллективом сложную задачу: значительно увеличить выпуск продукции. Без реорганизации производства эту задачу нельзя осуществить. Никаких дополнительных средств на перестройку не отпускалось.

Тем не менее, коллектив нашел в себе силы, не снижая темпов по выпуску продукции, переоборудовать один из цехов, установить конвейер, что сразу повысило производительность труда. Сами изготовили и ленты для конвейера, и индивидуальные столы для машин. В 1943 году пустили первый механический конвейер. Производительность труда сразу возросла на 15 процентов. Впервые созданная диспетчерская служба помогала оперативно решать возникающие вопросы, координировать деятельность подразделений.

На 32 % повысилась за годы войны производительность труда на одного работающего. Для осуществления возросших производственных задач на фабрике внедрили новые формы организации производственного процесса: непрерывно-поточная с несъемным процессом на всех пошивочных агрегатах, двухсменная шестидневная непрерывная неделя, увеличение рабочего дня до 11 часов дневной смены, до 10 — ночной, применение конвейеризации и многое другое. В 1944 году установили 4 конвейера вместо двух по плану. Если до конвейеризации выработка на одного рабочего составляла 2,2 шинели в смену, то после конвейеризации — 4.

Коллектив постоянно работал с большой перегрузкой. А ведь трудились здесь в основном женщины, у которых в холодных домах оставались полуголодные дети, нуждающиеся в присмотре и заботе. Хлеба по карточкам отпускалось: 600 граммов на работающего, 200 — на иждивенца, 400 — на ребенка.

Но никто не жаловался, не роптал, хотя не хватало еды, одежды, обуви, дров. «Шили телогрейки и стежонки из кромки шинельной ткани, — вспоминает Анна Евдокимовна Захарова. — Летом почти все ходили в самодельных тапочках, пошитых из той же суконной кромки. Транспорта не было. На работу и обратно — пешком. После работы нередко ходили с концертами в госпиталь № 1504, который располагался в партшколе (ныне здание архитектурной академии — Т.И.). Нас, молодых, посылали выгружать баржи с дровами или вагоны с ранеными. Было тяжело, но работали дружно и помогали друг другу кто как мог.

Нам, рабочим фабрики, очень повезло, что у нас в войну был директором Нота Исаакович Кацнельсон. Он старался нам помочь. Подбрасывал нам то ордер на одежду, то талоны на продукты. У нас было подсобное хозяйство на станции Крахаль, и туда отправляли дней на десять ослабленных и больных подкормить и отдохнуть».

14-летней девочкой вместе со старшей сестрой пришла в 1943 году на фабрику Зоя Семеновна Руднева: «Через год обучения в ФЗО отправили меня в цех к мастеру Петровой. Работа начиналась в 6 часов 30 минут. Вставать приходилось в половине пятого. Нередко работали по 20 часов. Иногда сморит сон прямо на рабочем месте, особенно в ночную. Тогда подойдет Нота Исаакович и тебя разбудит…»

Екатерина Ивановна Пшеничникова пишет, вспоминая годы войны, о том, что на фабрику эвакуировали предприятие из оккупированного Брянска, которое выпускало специзделия. Это было вредное производство, где применялись различные клеи, бензин и тальк. «Мы неделями были на казарменном положении. Отпускали домой и то не всегда по субботам, чтобы помыться… Многие из нас были донорами. Сдавали свою кровь вплоть до конца войны». К ее словам остается добавить, что полуголодные работники фабрики сдали в годы войны 500 литров крови — полтонны.

Благодаря хорошо организованному соцсоревнованию, ударничеству, стахановскому движению, коллектив фабрики постоянно занимал классные места и неоднократно держал переходящее знамя Новосибирского горкома ВКП(б) и горисполкома. В 1943 году коллектив одержал большую победу, завоевав первое классное место во Всесоюзном соревновании предприятий легкой промышленности, ему было вручено переходящее Красное знамя Наркомлегпрома СССР и ВЦСПС. Это знамя находилось на фабрике вплоть до окончания Великой Отечественной войны.

Годовой план 1944 года фабрика выполнила досрочно — к 30 ноября. За самоотверженный труд 625 работниц фабрики удостоены правительственной награды — медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» А пятый цех получил навечно Красное знамя Новосибирского горкома ВКП(б).

В успехах фабрики огромная роль принадлежала партийной организации и руководителю предприятия Н.И. Кацнельсону. Он приехал из осажденного Ленинграда, где получил технологическое образование на рабфаке, затем окончил техникум легкой промышленности. Был награжден орденом «Знак Почета». В труднейшие годы он создал в своем коллективе неплохие бытовые условия: бескарточные обеды, выдачу продуктов (сухих пайков), оказывал материальную помощь семьям фронтовиков, помогал с организацией индивидуальных огородов и посадки картофеля. Сумел организовать ночной санаторий на 140 мест для больных туберкулезом — этого бича любого лихолетья. При этом фабрика еще помогала раненым бойцам, вывозя их для оздоровления в пионерский лагерь.

Январь 1945 года. Война близилась к завершению. Красная Армия громила немцев по всем фронтам. И вместе с бойцами вели свое сражение и новосибирские швейники. Они тоже совершали подвиги. Трудовые. Вот какую картинку с натуры записал корреспондент «Советской Сибири» 28 января 1945 года: «…Цех Кузьминой лучший не только на фабрике, но и среди всех предприятий легкой промышленности Новосибирска. И сейчас, в январе, коллектив изо дня в день перевыполняет график. 13 девушек склонились над машинами. 13 пар рук быстро и точно строчат ткань. Трехсотница Зацепина быстро сдает деталь в чуть заметно движущуюся качалку конвейера. Сосредоточенно шьет двухсотница Мыскина. Это молодежное звено Марии Деменковой, гордость фабрики. На 246 % выполняет звено задания, сдает продукцию только высокого качества.

Каждый день приносит волнующие вести о том, что Красная Армия громит немчуру на ее собственной земле. Вместе со всем нашим народом швейники переживают эту огромную радость. У доброй половины работниц родные и близкие на фронте.

Что еще можно сделать? Как помочь отцу, мужу, брату? Этот вопрос задает себе сегодня каждая швея, каждая советская женщина. И ответ находит в труде. Не переживала еще фабрика такого подъема, такой творческой энергии. Цифры говорят об этом красочнее всяких слов: 1 декада января — 117%, 2 — 123%. Месячный план выполнен к 24 января на 126 %. Нет сейчас на фабрике не выполняющих норм.

23 января коллектив швейников праздновал большую победу — получил Знамя Государственного комитета обороны».

Радостный час Победы настал. С полей сражения начали возвращаться фронтовики. Их было намного меньше тех, кто не вернулся. В ноябре 1945 года возвратился в родной Ленин-град Кацнельсон, ему на смену пришел новый директор — М.В. Алексеев.

В радостный победный настрой вплетались тяжелые реалии послевоенной разрухи. Запущенность, разорение, голод и холод. После перенапряжения военных лет людям требовались отдых, разрядка, от них же по-прежнему требовали выполнение плана любой ценой. А люди с таким напряжением работать уже не могли — сказывалась накопленная усталость. Если посмотреть сводку работы предприятий Новосибирска в 1946 году, то можно увидеть, везде — недовыполнение плана. ЦК швейников — не исключение. План выполнен лишь на 90,35 процента, не выполнен план по ассортименту, по качеству. Началась текучка кадров. Во время войны нельзя было увольняться по собственному желанию. Уход с фабрики, выполнявшей военный заказ, приравнивался к преступлению и наказывался лишением свободы. Даже за 20-минутное опоздание можно было получить срок.

После войны в течение года с фабрики ушли 100 человек. Начала падать железная дисциплина: 300 работников позволили себе опоздать на 20 минут. А когда разрешили увольняться, написали заявление 403 человека. Правда, на их место пришли новые рабочие.

Надо было переходить на мирный ассортимент, не оставляя до поры и военный заказ. Первыми на пошив гражданской одежды перешли мастера М.Г. Кубышкина и П.И. Калько. Впоследствии П.И. Калько первой на фабрике удостоилась высокой награды — ордена Ленина.

Восстановление народного хозяйства заняло долгое время. И на фабрике далеко не сразу все пошло на лад. В цехах — холод, грязно. Работать приходится в пальто и телогрейках. Паровые утюги парят, паропрессы дают течь конденсата. Снабжение из рук вон. Трудности усугублял возрастающий конфликт рабочих с директором Алексеевым, который так и не сумел завоевать уважение коллектива. Особенно резкое неприятие вызывали его жадность и рвачество: лучшие фабричные костюмы — себе, лучшую корову из фабричного стада — себе. За 7 месяцев 1946 года он набрал 69 ордеров на приобретение различных товаров. Его жена заходила в фабричный магазин как к себе домой. Забирала многими килограммами масло, крупы, другие товары. А сам директор запросто мог не отчитаться перед бухгалтерией за командировочные расходы, или даже выписать их несколько раз. 6 августа 1947 года коммунисты высказали ему все в глаза и исключили из партии. «Вас не любят, — сказали ему. И это записали в протоколе, — Вас не уважают, с Вами не считаются. Вы не авторитетны». Но мелкий мошенник — не враг народа, и Алексеев вскоре становится… директором трикотажной фабрики.

Вскоре на фабрике появляется новый руководитель — Татьяна Тимофеевна Голубина, человек яркой судьбы. Стахановка-обувщица 30-х годов, делегат 8-го Всесоюзного съезда Советов, депутат Верховного Совета СССР, она закончила в Москве промакадемию, работала в политуправлении Воронежского и 1-го Украинского фронтов, прошла путь от России, через Польшу, Чехословакию, Венгрию, Австрию, до Германии. Награждена орденом Красной Звезды и орденом Великой Отечественной войны II степени. После Победы вернулась в Новосибирск, была назначена заведующей отделом легкой промышленности. А когда коммунисты фабрики выразили свое недоверие Алексееву, стала директором швейной фабрики.

Была резковата и демократична. Как и все фронтовики, ходила на работу в гимнастерке — другого костюма не было. Позже она вспоминала, как удивили ее на первых порах многочисленные заявления работниц: все просили выписать упаковку. Оказалось, из ткани, в которой паковались тюки с драпом и сукном, они шили домочадцам рубашонки, платьица, простынки… А ведь уже два года как закончилась война!

Голубина горячо берется за дело. При ней начал внедряться новый прогрессивный метод раскроя тканей. Конструкторы Нефедов и Олейников разработали методику расположения лекал для раскроя. В новом методе очень важную роль стали играть многосекционные и комбинированные настилы. Первыми освоили новый метод работницы Филичкина и Ермолаева. Это позволило дать большую экономию дорогостоящих тканей и резко сократить количество маломерных остатков, которые либо шли в утиль, либо продавались по сниженным ценам.

Постепенно на фабрику начинает поступать оборудование нового поколения. Скорости новых машин класса «22-А» возросли с 2000 до 3500 оборотов в минуту, а производительность труда на отдельных операциях повысилась на 10—15 процентов. В начале 1950-х годов впервые начали применять новые методы скрепления тканей путем синтетических клеев. Все технологические процессы проводятся по поточному методу, 65 % машинного парка переводится на повышенные обороты.

С 1954 года начинается комплексная механизация влажно-тепловой обработки изделий. Старые прессы с механическим приводом заменяются современными пневматическими. Механизируются такие трудоемкие операции, как разутюживание боковых швов, сутюживание посадки после втачивания рукавов, снятие лас, утюжка плечевых швов и окатов рукавов. По предложению мастера Л.Е. Иващенко механизирована еще одна трудоемкая операция — закрепление клеевой кромки, проложенной по краю борта, лацкана, низа изделия. Все это позволило повысить производительность труда. За годы пятой пятилетки объем рыночной продукции увеличился по сравнению с 1950 годом в четыре раза и достиг 205,7 млн рублей. Фабрика становится крупнейшим швейным предприятием Сибири и Дальнего Востока.

Постепенно растет ассортимент выпускаемых изделий, но пока он еще очень мал. В первый послевоенный год фабрика освоила всего 11 моделей одежды, но с каждым годом происходит увеличение.

В 1951 году при фабрике начинает работу вечерний швейный техникум, с 1952 — учебный консультационный пункт института легкой промышленности. На фабрике не один год существует профессиональное училище, где готовят портных массового пошива.

Т.Т. Голубину переводят на новую работу, и впервые за годы существования фабрики директором становится свой человек, который знает производство от «А» до «Я».

Капитолина Алексеевна Алабугина пришла на фабрику в 1936 году. Начинала экономистом, работала главным диспетчером, главным инженером. На годы ее руководства пришлось движение, начало которому дал Н.С. Хрущев: «Догнать и перегнать Америку!» Как говорилось в партийных документах, мы перегнали по производительности труда Англию и Францию, теперь надо перегнать Америку, чтобы достичь самого высокого в мире уровня жизни. Поэтому — темпы и темпы! Повысить производительность труда на одного работающего! Во главу угла, как в годы войны, ставится увеличение количества выпускаемых изделий.

При Алабугиной только в 1958 году в производство внедряется 475 единиц нового оборудования, универсальные машины 31 класса заменяются быстроходными 22 класса, пополняется парк гладильных прессов и спецмашин. Проводится специализация пошивочных цехов, что позволяет не только повысить производительность труда, но и улучшить технологические показатели. Экспериментальный цех разработал типовые раскладки на все фасоны изделий, размеры и роста. Это дает существенную экономию. Продолжается механизация ручных работ. Результаты не замедлили сказаться: только один четвертый цех увеличил выпуск мужских костюмов с 83 до 166 за смену.

Одновременно с модернизацией производственных процессов начинается работа по улучшению условий труда. Оборудуются душевые, раздевалки, капитально переоборудуется столовая. Хозяйское отношение к своей фабрике, к своему цеху чувствуется и в том, как преображаются производственные помещения: в цехах чистота, уют, много зелени. Впервые за много лет начато строительство собственного жилья, которое ведется хозспособом. Пятилетний план 1956—1960 годов фабрика выполнила досрочно, рапортовав 17 ноября о выполнении основных показателей.

Эти позитивные перемены очень хорошо сказываются как на настроении всего трудового коллектива, так и на настроении каждой работницы. Существенно снижается текучесть кадров, что в свою очередь влияет и на качество выпускаемых изделий. Растет авторитет фабрики в отрасли.

В этот момент на фабрике вновь меняется директор: К.А. Алабугину, награжденную за итоги закончившейся пятилетки орденом Трудового Красного Знамени, назначают руководить управлением легкой промышленности совнархоза. На смену ей приходит Елена Лаврентьевна Сусликова. 18-летней деревенской девчонкой поступила она на фабрику и, закончив ФЗУ, стала рядовой швеей. Хронометрист, нормировщик, плановик, секретарь комитета комсомола, мастер агрегата, начальник цеха, она ушла в 1942 году радисткой на фронт и вернулась в октябре 1945 года с медалью «За отвагу». И вновь продолжается карьерный рост этой одаренной женщины — начальник швейного цеха, председатель фабкома, зам. главного инженера, и, наконец, директор.

В 1961 году коллектив фабрики начинает бороться за право называться «фабрикой коммунистического труда». На митинге инициативу партийной организации поддержали единогласно. Все подчиняется этой цели. 13 апреля 1961 года появляется радиогазета «Голос швейника», которая подводит итоги социалистического соревнования, называет имена победителей и отстающих.

Движение за коммунистический труд становится массовым — и отдельные труженики фабрики, и бригады начинают бороться за право называться ударниками коммунистического труда. Семилетка открывает перед фабрикой новые перспективы, и, конечно, ставит новые, возросшие задачи. В их числе — постройка нового корпуса. Дальнейшей автоматизации и механизации производства мешает теснота в пошивочных цехах. Конвейеры стоят так близко друг от друга, что даже тележке между ними трудно протиснуться.

Реконструкцию предприятия приходилось вести, не останавливая производство, увеличивая выпуск изделий. В 1964 году фабрика перешла на выпуск исключительно мужской одежды. Одновременно снимается оборонный заказ. Теперь в выполнении финансового плана приходилось рассчитывать только на свои силы. Но фабрикой уже сделан шаг в большую экономику, руководство научилось работать в новых экономических условиях, умело увязывая стремительно меняющуюся хозяйственную обстановку с потребностями населения. До сих пор система жесткого планирования не способствовала ни детальному изучению спроса, ни маневрированию ресурсами. Пресловутый «вал» доминировал над всеми прочими экономическими показателями. Из-за этого запасы нереализованной продукции на складах росли, а фабрика продолжала шить никому не нужные изделия. Чтобы уйти от этой порочной системы, в 1962 году начали впервые заключать прямые договора с торговыми организациями. С каждым годом количество заказчиков росло, увеличивался объем выпускаемой продукции, направляющейся непосредственно в магазины.

Чтобы полнее заинтересовать рабочих в результатах своего труда, применяются не только материальные стимулы, но и методы общественного воздействия и морального стимулирования. На каждом рабочем месте тех, кто трудится качественно и перевыполняет плановые задания, устанавливают флажки. Входишь в цех и сразу видишь, кто здесь лучший. Но если в цехе появилась фигура крокодила, то значит здесь работают бракоделы. Крокодил в цехе — позор всему коллективу. Крокодила боялись и старались не допускать его появления.

1960-е годы ознаменованы ростом технического прогресса, внедрением более совершенных технологий и высокоэффективного оборудования. Комплексная механизация цехов позволила не только значительно увеличить коэффициент использования производственных площадей, но и улучшить условия труда. Все бытовые условия доводятся до санитарно-технических норм. Меняется система освещения, лампы накаливания заменяются люминесцентными. Совершенствуются методы обработки пошиваемой одежды, за счет чего улучшается качество мужского костюма. Все это позволило увеличить выпуск мужских костюмов в 1,3 раза по сравнению с 1960 годом.

Задание семилетки коллектив выполнил досрочно. Успехи фабрики отмечены высокими правительственными наградами. 16 ветеранов труда награждены орденами и медалями.

В 1966 году директором фабрики назначается Александра Степановна Тараканова. За ее плечами — путь от швеи до главного инженера на различных швейных фабриках города, работа в управлении швейной промышленности, руководство обкомом профсоюза работников текстильной и легкой промышленности.

Наступают наиболее благоприятные годы существования фабрики. Слава коллектива гремела по всей отрасли. Фабрика начала богатеть, хорошеть, преображаться. 1970-е годы дали новые достижения и рост объема показателей. Осваивается пошив изделий из синтетических материалов, резко повышается эффективность использования материальных ресурсов, повышается качество и использование промышленных фондов. Комплексно механизирован технологический процесс раскройного цеха и цехов подготовки. Для более рационального использования тканей внедрены электронно-вычислительные машины.

В 1969 году администрацией предприятия предпринимаются меры по укреплению материально-технической базы училища. Для него выделяются множество единиц оборудования. Принято решение о строительстве спортзала. В целях закрепления квалифицированных преподавателей выделяется по одной квартире каждые два года.

Огромную роль в эти годы начинают играть общественные организации. Можно с уверенностью сказать, что каждый сотрудник фабрики был задействован в ту или иную общественную деятельность. Активно работает общество «Знание», которое заботится о повышении культурного уровня и политического кругозора трудящихся. Народный контроль, в котором на общественных началах участвуют наиболее уважаемые рабочие и труженики инженерно-технического корпуса, следил за соблюдением экономии, трудовой дисциплины и т.д. В народных университетах ежегодно обучались сотни трудящихся. Добровольные народные дружины следят за соблюдением общественного порядка на улицах города после окончания смены. Работает товарищеский суд, на заседаниях которого рассматриваются антиобщественные поступки на производстве и в семье. Успешно развивается художественная самодеятельность. Большое количество молодежи занимается в секциях ДОСААФ — спортивной, стрелковой, радио, парашютной, медсестер, мотоциклистов, шоферов.

В 1970 году в честь 100-летия В.И. Ленина страна старалась достойно отметить юбилей. Не остались в стороне и труженики фабрики ЦК союза швейников. К этой дате приурочен слет ударников коммунистического труда, который подвел итоги соревнования. И опять коллектив фабрики выходит в лидеры, становится победителем социалистического соревнования среди предприятий Новосибирска. За лучшие показатели он награждается Почетной грамотой горкома КПСС и президиума облсовпрофа. Среди подразделений фабрики на первое место выходит цех 4, завершивший пятилетку 14 ноября. Сверх плана здесь сумели пошить 12 852 мужских костюма. Отныне этот цех будет носить звание «Цех коммунистического труда». По итогам соцсоревнования в честь юбилейной даты 246 передовиков производства награждены юбилейными медалями.

Трудовое соперничество, стремление не ударить в грязь лицом и регулярный контроль сверху помогли увеличить выработку к 1970 году в 1,4 раза. Одновременно значительно и планомерно снижается трудоемкость. Фабрика работает рентабельно. Только за период 1965—1970 гг. получено 24,3 млн рублей прибыли. За это пятилетие коллектив численностью 2100 человек выпустил более двух с половиной миллионов пальто и костюмов. И, самое главное — растет количество реализованной продукции. Одновременно с ростом производительности и наращиванием объемов ведется реконструкция производственных зданий фабрики. Перестройка производства происходит по последнему слову техники, что даст возможность увеличить объем выпускаемой продукции на 20—25 процентов.

Награды следуют одна за другой: за внедрение новой техники — диплом НТО. За высокую культуру производства — три Почетные грамоты Минлегпрома СССР. Еще одна грамота от этого же министерства — за победу в смотре-конкурсе по повышению квалификации молодых рабочих. За досрочное выполнение восьмого пятилетнего плана правительственных наград удостоены 16 человек, а В.И. Павликова, делегат XXIII съезда КПСС — ордена Ленина.

В 1970 году фабкому предоставляются права районного комитета профсоюза. Главной своей задачей профсоюз ставит дальнейшее развитие соревнования, увеличение норм выработки, охрану труда, рост культуры производства и заботу о здоровье тружеников фабрики и членов их семей.

В семидесятых годах начинается новый, поворотный этап в истории фабрики. Во главу угла становится качество выпускаемой продукции. В разработанном плане мероприятий по выпуску товаров улучшенного качества учли, казалось бы, все, но какие дебаты, какие страсти разгорались, когда первое изделие выдвигалось на Знак качества! Здесь не было мелочей: учитывались цвет и толщина ниток, оттенок подкладочной ткани, цвет пуговиц, другая фурнитура. Придирчивые контролеры отслеживали каждый этап работы по изготовлению изделий. В эти годы особенно тесным становится сотрудничество с Новосибирским домом моделей — законодателем мод в нашем регионе.

Знак качества пользовался в стране большим авторитетом. Он означал, что изделие находится на уровне мировых образцов и стандартов, то есть не хуже импортного. Уже через несколько лет 9 процентов изделий от общего количества продукции выходит со Знаком качества — очень высокий показатель, если учесть жесткость требований.

В 1973 году территорию фабрики покинули строители. Предприятие получило дополнительно две тысячи квадратных метров производственной площади. На первом этаже комплекса разместился цех подготовки и разделочные помещения столовой, сама столовая на 200 мест. Второй и третий этажи отданы раскройному цеху. В три раза увеличился склад готовой продукции. Отныне готовые изделия планируется хранить и транспортировать на кронштейнах. Но пройдет еще десять лет, прежде чем это намерение полностью воплотится в жизнь, когда все пальто и костюмы будут доходить до покупателя, сохранив свой товарный вид.

Теперь в планах руководства фабрики — построить новый административно-бытовой корпус, который должен быть сдан к концу десятой пятилетки. Фабрика продолжает оснащаться новыми видами оборудования, внедрять новые прогрессивные технологии. Поступает оборудование таких известных фирм, как «Текстима», «Паннония», «Минерва» и др. Совершенствуется технология и организация производства, происходит укрупнение потоков. Комплексно механизирован технологический процесс цеха подготовки и частично — раскройного цеха. В начале семидесятых 16 тысяч мужских костюмов отправляются на экспорт.

Внедряются и технические новинки: комплексно-механизированные линии по производству пальто и мужских костюмов, реконструируется раскройное производство с внедрением настилочных столов фирмы «Курис», внедрен поток 3-го поколения по изготовлению мужского костюма с использованием лицензионной технологии фирмы «Вестра» (Франция).

Все это вместе взятое позволяет объединению из года в год держать первенство в соревновании и три пятилетки подряд: восьмую — 1965—1970 гг., девятую — 1971—1975 гг., десятую — 1976—1980 гг., завершать с хорошими показателями.

В 1982 году реконструируется цех по пошиву женского пальто. К этому моменту фабрика становится объединением, в которое вливаются сначала Барабинская, а позднее Болотнинская швейные фабрики. Объединение начинает работать, все больше учитывая интересы рынка, то есть покупателей. Уходят в прошлое огромные партии одной и той же модели. Теперь за один год ассортимент выпускаемых изделий обновляется на 66,7 процента. Только за один 1983 год проведено 29 выставок-продаж, 12 покупательских конференций, 18 анкетных опросов.

Осваивается процесс полного фронтального дублирования на женском пальто, что позволяет резко улучшить качество и выйти на стабильный уровень качества изделий. 100 процентов изделий аттестовываются по категориям качества. Передовики производства работают с личным клеймом ОТК. Таких рабочих в коллективе 149 человек.

Однако, что-то ломается в отлаженном механизме и он начинает пробуксовывать. На фоне очевидных успехов и значительных достижений все чаще происходят срывы плановых заданий. То, что еще совсем недавно казалось невероятным, становится чуть ли не обыденным. Тотальный дефицит самых необходимых товаров приводит к срыву поставок тканей, фурнитуры и т. д.

Когда в стране наступила перестройка, и подули ветры перемен, стало ясно, что многие из тех, кто вчера руководил, не способен работать в новых условиях. А.С. Тараканова уходит на пенсию. Она стала первым директором фабрики, которому дали доработать до выхода на заслуженный отдых и даже дольше. Орден Трудового Красного Знамени за успехи в 9-й пятилетке, орден Октябрьской Революции за успехи в десятой пятилетке, медаль «За трудовую доблесть в ознаменование 100-летия В.И. Ленина», многочисленные значки, знаки и Почетные грамоты — оценка ее заслуг перед фабрикой.

Новое время требовало новых подходов и нового энергичного руководителя. 10 октября 1986 года на фабрику назначается новый генеральный директор — Алексей Борисович Елезов. Инженер-механик по образованию, он более 20 лет трудился на крупнейшем предприятии города — заводе им. Чкалова, где прошел путь от слесаря-сборщика до начальника цеха и заместителя секретаря парткома.

Первый красный директор фабрики Петр Кропачев, на долю которого досталась тяжелая участь восстанавливать военно-обмундировочные швейные мастерские после гражданской войны и революции, мечтал о том времени, когда он начнет шить не гимнастерки и нательные рубахи, а одежду для гражданского населения, партикулярное платье — пальто и пиджаки. Еще он мечтал работать, освободившись от пут администрирования и опеки сверху. Об этом он высказывался в 1922 году. И, наконец-то, сбывается его мечта о свободе. Но такая ли уж она сладкая, эта свобода?

Елезов пришел на фабрику в переходный период, время его назначения на новую должность совпало с началом перестройки, которая очень болезненно ударила по промышленным предприятиям страны, а иных и вовсе уничтожила. С переходом к столь казалось бы, желанному рынку обнаружились неведомые ранее проблемы. Если прежде ведомое и опекаемое Минлегпромом предприятие имело фонды, лимиты на все виды сырья от тканей до фурнитуры, то теперь оно осталось один на один с поставщиками. Начались и проблемы со сбытом. Крупнейший оптовик — Росторгодежда перестал существовать. Надо было учиться самим выходить на крупнейшие магазины, на мелких и крупных оптовиков. Поисками покупателей пришлось заниматься всей команде, а не только отделу сбыта, но этот барьер был довольно быстро взят.

Создание сильной команды профессионалов и единомышленников, которые способны не только ориентироваться, но и плодотворно работать в сложных рыночных условиях, стало первоочередной заботой Елезова. Он брал в команду сильных, энергичных думающих людей, способных выйти за рамки отжившей эпохи, принимать нетривиальные решения. Понимал: главная ценность, главное богатство — люди, их психология, их настрой.

Новая работа, новая эпоха, новая страна. Перестройка. Время выдвигает вперед новых людей. Елезов — один из них. Новое время выявило в нем еще не раскрытые в прежней жизни способности талантливого управленца и менеджера, дальновидного стратега.

Год потребовался А.Б. Елезову, чтобы полностью войти в курс нового дела. Для этого не щадил себя, работал сутками, изучал специальную литературу. И выстраивал новую систему организации производства на предприятии.

В итоге напряженной работы, жесткой требовательности, за год с небольшим, при уставном капитале в 119 миллионов рублей, коллектив заработал 86 миллионов и получил право на выкуп фабрики.

30 декабря 1992 года предприятие акционировалось. Акционерами стали более 1300 человек, то есть почти все работающие, плюс 400 пенсионеров.

Чтобы вписаться в рынок, необходимо было перейти на пошив новинок, радикально поменять ассортимент выпускаемой продукции, научиться следить за модой и раньше других реагировать на ее изменения.

Все вопросы должны решаться комплексно: дизайн, производственное качество, лицензионная технология, отличные ткани, «внутренний пакет» импортного производства. Требовалось разрабатывать не менее сотни новых элегантных моделей в год — вот что могло позволить выделить изделия фирмы среди прочих. Качество, качество и еще раз качество. Его нельзя достичь простым ужесточением дисциплины и производственными приказами. Добиться его повышения можно было путем технического перевооружения, с тем, чтобы иметь гибкое современное производство, которое позволило бы реализовать самые современные идеи и изготовлять конкурентоспособную одежду.

Какими бы мы патриотичными ни были, рассуждал тогда молодой директор, наше оборудование для этого не годится. Надо ввозить его из-за границы.

Заключается сотрудничество с фирмой «Дюркоп-Адлер», совместно с которой разработан проект модернизации потока по изготовлению женского пальто, внесены существенные корректировки и в технологию его изготовления. Из зарубежного опыта переняли сезонный выпуск изделий — это тоже веяние нового времени. Налаживаются связи по поставкам тканей из Вьетнама, Турции, Пакистана, Италии…

Создание собственного экспериментального цеха на базе экспериментального участка, внедрение трех очередей системы автоматического проектирования, открытие мехового участка не только резко снизили себестоимость изделий, но и обеспечили настоящий прорыв в пошиве костюмов и пальто.

Как и всякой уважающей себя фирме, предприятию требуется свой фирменный стиль, делающий его узнаваемым у потребителей и партнеров. Но дело упирается в… отсутствие названия фирмы. Оно должно быть звучным, красивым и запоминающимся. Над ним долго ломали головы, пока в 1993 году не остановились на аббревиатуре от словосочетания СИбирский НАРяд — «СИНАР». Так долго искомое название пришлось по вкусу всем и сразу.

Умение заглянуть за горизонт, работать на перспективу — необходимое условие для стабильного развития предприятия. Елезов-руководитель обладает даром предвидения, основанном на глубоком анализе и точности расчета. Кому могло бы прийти в голову в тяжелейшем, провальном 1994 году заняться строительством? А Елезов строит! Строит цех готовых изделий. Его не понимают и считают, что он выбрасывает деньги на ветер. Но зато спустя несколько лет, когда выросли объемы производства, вчерашние критики поняли, как был необходим этот цех для реализации товаров. А восемь лет спустя он начнет строительство еще одного склада — растет «Синар»!

Не останавливаясь на достигнутом, АО «Синар» продолжает оснащаться самым современным импортным оборудованием. Осуществляется компьютеризация ряда операций и модернизация участков. В настоящий момент на предприятии работает около сотни компьютеров, объединенных в локальную сеть. Внедряется новое высокопроизводительное оборудование, в том числе такое уникальное, как плоттеры для автоматического проектирования. Каждый год происходит усовершенствование той или иной линии, улучшается использование рабочих площадей и грузопотоков, создаются дополнительные рабочие места, реконструируются старые помещения.

В 1995 году предприятие перешло на новую структуру организации и управления с открытием собственного Торгового дома. Его открытие стало новым словом в системе торговли города. Это магазин нового образца, так не похожий на былые советские магазины, с новой культурой обслуживания, с продуманным дизайном и размещением одежды, с новой идеологией торговли. А идеология торговли «Синара» — не высокая цена, а высокий оборот. Политика привлечения покупателя не только модными и качественными пальто и костюмами, но и доступными ценами, себя оправдала. И в 1995, когда рынок еще не был насыщен, и в 2004 году, при сильной конкуренции с товаропроизводителями всего мира, «Синар» «держит удар» как опытный боец и чувствует себя уверенно в стихии рыночной торговли. Лучшее тому подтверждение — работа фирменного магазина, откуда редкий покупатель уходит без покупки.

Чтобы продвинуть свой товар на рынок, фабрика усиленно занимается маркетингом. На «Синаре» это целая служба. Деятельность ее многообразна — это и проведение рекламных акций и ярмарок, и изучение покупательского спроса, и анализ взаимоотношений с торговлей, и выработка новой политики взаимоотношений с покупателем. Ежегодно весной и осенью для оптовиков устраивается показ перспективных моделей — смотрите, оценивайте, заказывайте, приобретайте! В 2004 году, например, на весенний показ прибыли представители от сорока с лишком закупочных организаций из самых разных регионов страны. Всего же постоянных клиентов у фабрики свыше шестидесяти. Мало того, «Синар» открывает отделы фирменной торговли в других регионах. Сегодня они работают в Барнауле, Екатеринбурге, Красноярске, Кемерово, Новокузнецке, Омске, Томске, Тюмени.

Но для амбициозного коллектива этого недостаточно. Он ставит своей задачей не только показать свою продукцию в странах Запада, но и обратить на себя внимание и заявить о себе, как о конкурентоспособном предприятии. Для людей старшего поколения, для тех, кто считал для себя за счастье купить, или как говорили тогда «достать» одежду импортного производства эти амбиции хорошо понятны. Советские изделия, чего там греха таить, как правило, уступали западным. Важно было доказать себе и миру, что и в глубине России, в далекой Сибири умеют шить элегантную одежду на уровне мировых стандартов.

Чтобы не вариться в собственном соку, чтобы избежать тенденций самолюбования и «головокружения от успехов», «Синар» привлекает к работе иностранных консультантов. Конечно, консультации от ведущих западных фирм «влетают в копеечку», но это оборачивается в конечном счете экономией — владение ситуацией на мировом и отечественном рынке помогает избежать множества ошибок, а творческое сотрудничество способствует продвижению товара в страны Запада.

«Синар» принимает активное участие в международных ярмарках. Костюмы и пальто наших швейников выставлялись в США, Германии, Франции, Корее, Литве, Турции, Чехии, Италии и встречали не просто доброжелательные, а нередко восторженные оценки. Поэтому нет ничего удивительного в том, что мужские костюмы с маркой «Синар» носят не только в республиках СНГ, но и в Китае, Монголии и даже в Англии.

Все это вместе взятое позволило предприятию не только просто выжить в перестроечный период, но даже набрать обороты и громко заявить о себе. Фабрика может гордиться тем, что даже в самые тяжелые годы для всех отраслей промышленности, когда сотни тысяч людей оказались выброшенными на улицу, «Синар» потерял лишь 16 процентов численности, сохранив квалифицированные рабочие кадры, сформированную управленческую команду. В 1997 году АО «Синар» удостоено награды международной программы «Эртсмейнер» по результатам исследований, проведенных независимыми экспертами предприятия «За сохранение и развитие интеллектуально-кадрового потенциала в период переходной экономики».

Решением комитета по наградам представителей Международной Академии Лидеров Бизнеса и Администрации Института Международных финансов и экономического партнерства фирма удостоена международной награды «Факел Бирмингема» за успешное экономическое выживание и развитие. Ей присваивается звание «Лидер российской экономики».

Получены призы «Золотой Меркурий», «Международная Золотая Звезда за качество», «Золотая пальма» — список наград, призов, дипломов, медалей можно множить и множить. На стенах административного корпуса предприятия под них, без преувеличения, уже не хватает места.

Развивая производство, фирма сохранила очень многое из того социального пакета, которым гордилась в советские времена. К услугам трудящихся лечебно-оздоровительный центр, льготные путевки в санатории и на курорты, ссуда для улучшения жилищных условий, дотации на содержание детей и, наконец, бесплатные обеды.

Сегодня можно говорить о фирме как о лидере среди предприятий отрасли от Урала до Дальнего Востока. Совет директоров «Синара», куда входят представители крупных банковских и корпоративных структур, придерживается стратегии устойчивого развития предприятия, благодаря чему фирма стабильно и целеустремленно наращивает объемы выпускаемой продукции. Только за 2003 год здесь разработано и пошито свыше двухсот сорока тысяч пальто и костюмов 200 различных моделей.

Теперь никто не присваивает предприятию звание победителя соцсоревнования, ударника или стахановца, но новосибирцы и без этих атрибутов ушедших лет знают — «Синар» — это как оперный театр, как часовня на Красном, как знаменитый научный центр, это то, чем можно гордиться городу и горожанам!


Пред. стр. | Содержание | След. стр.

Персональные инструменты
Пространства имён

Варианты
Действия
Навигация
Инструменты